Отправлено 03.03.2017 - 07:48
Сатирическое, почти эпиграмма
поэт и сатирик Михаил Шахназаров
Уже после первого эфира, Феликсу захотелось выйти из помещения ЭКО Москвы и больше никогда туда не возвращаться. Гостем студии был, известный в прошлом шахматист, гроссмейстер Гагик Каспарян. Лицо Гагика напоминало сморщенную физиономию керамического чёрта, которого привёз Феликсу из Литвы, театральный режиссёр и трижды закодированный алкоголик Шарунас Вирейко, первым явивший столичным театралам мастурбирующего на сцене князя Мышкина. Закончив с шахматами, Гагик Каспарян решительными шагами двинулся в оппозиционеры. После попытки укусить омоновца, пламенному инсургенту дали погоняло Бешеный Ферзь, а число думающих, что он работает на «контору» значительно уменьшилось. Но как и тридцать лет назад, во все свои шаги гроссмейстер Каспарян посвящал маму. Мама решала на ком сыну можно жениться, давала отмашку на развод, выбирала рекламных спонсоров и предметы гардероба. Начал Гагик резво. Не успел Феликс представить гостя радиослушателям, как Каспарян выпалил:
- Надеюсь кремлёвские карлики слушают этот эфир, в котором я постараюсь меньше юморить и больше говорить о том, что волнует растерзанную страну. Начнём с экономических проблем…
Говорил Гагик эмоционально, моментами уходил в небольшие истерики, нечаянно выплюнул кофе на фирменный блокнот радиостанции, украшенный портретом Передиктова. Феликс решил разрядить обстановку:
- А у нас первый звонок. Представьтесь, пожалуйста.
- Меня зовут Вазген, я водитель «скорой помощи», а с Гагиком мы учились в одном классе. Ара, Гагик, помнишь меня?! Это Вазген Багдасаров. Я ещё на одной парте с Фимой Шейниным сидел.
- Конечно помню, - заулыбался Каспарян. – Ты ещё жил на Монтина, а встречался, по-моему, с Ларисой.
- Да, э, да! Гагик, ты мне скажи, как ты со всей этой шушерой связался? Как ты мог так низко пасть, я твоего дедушки могилу е@ал! Я твой рот…
Леся резким движением нажала красную кнопку отбоя.
- Что это сейчас было? – дрожащим голосом выговорил Гагик.
- Негодующий слушатель, - невозмутимо ответил Феликс. – Гагик Юлиевич, и всё же давайте немного переформулируем вопрос Вазгена: Что заставило встать на путь борьбы? И ещё один вопрос. Но он от мeня лично. Дедушка тоже был революционером?